Нил Мироточивый, афонский чудотворец, как-то рассказывал необычный случай, который случился в монастыре.
Жил в монастыре некий инок, который втайне скопил деньги и потакал любым своим желаниям. Каждый день он исповедовался в своих помыслах духовнику, но тот, плененный юностью и красотой инока, смотрел на все сквозь пальцы и с легкостью отпускал грехи. Чувствуя полную безнаказанность, юноша грешил все смелее, пока внезапная болезнь не оборвала его жизнь.
На сороковой день, во время поминальной трапезы, духовник произнес хвалебную речь. Он расписывал почившего как образец послушания, чистоты и смирения, ставя его в пример всей братии.
«Никого не было в обители чище его! — вещал старец. — Его посты, его кротость, его бдения — вот идеал для всех нас!»
Он даже назвал кончину своего духовного сына благодатной.
И в тот миг, когда стихли последние слова, в трапезной возникла призрачная фигура умершего.
«Такую же „благодатную“ кончину, какую ты уготовил мне, своему губителю, получишь и ты!»
— сказал он духовнику.
Затем, обернувшись к замершей братии, он громогласно выдал:
«Не верьте ни единому слову этого окаянного! Вся его хвала — ложь, рожденная постыдной страстью, которую он питал ко мне!»
Потрясенный духовник пролепетал:
«Но, чадо… ты же мертв! Как ты можешь быть здесь, пролежав сорок дней в могиле?»
И ответ был ужасным.
«Окаянный, ты еще смеешь говорить со мной?! — взревел призрак. — Неужели до тебя не долетел жар того пламени, что ты для меня разжег? Я горю в неугасимом огне с демонами и содомитами! Ты восхваляешь меня, не сделавшего ничего, кроме зла, на которое толкало меня твое же преступное снисхождение! Вместо того чтобы исправить, ты меня погубил! Тебе бы плакать обо мне, а ты своими лживыми похвалами лишь раздуваешь адский огонь, в котором я корчусь среди мужеложников!»
С этими словами призрак бросился на духовника, мертвой хваткой вцепился ему в шею и прошипел:
«Пойдешь со мной! Туда, куда ты меня и низверг!»
Он взвалил вопящего старца на плечи, вынес из трапезной, и разверзшаяся земля поглотила их обоих.
Старец Савва Остапенко часто приводил этот пример, добавляя:
«Вот как предостерегает оптинский старец о выборе духовника:
«Как же вы доверите свою душу и всю жизнь человеку малоизвестному, неопытному? Чему научит вас, когда сам не имеет понятия о духовничестве и тем более опыта? Если слепой поведет слепого, то оба упадут в яму».
Свв. Антоний Великий и Иоанн Лествичник говорят, что когда мы в намерении и разуме смиренномудрия желаем покорить себя ради Господа и без сомнения вверить спасение наше старцу, то еще прежде вступления нашего на сей путь, если мы имеем сколько-нибудь проницательности и рассуждения, должны рассмотреть и испытать и, так сказать, искусить своего кормчего, т.е. старца, чтобы не напасть нам вместо кормчего на простого гребца, чтобы не напасть на больного вместо врача, чтобы не напасть нам вместо бесстрастного человека на человека, обладающего страстьми, чтобы не попасть нам в пучинy вместо пристани, т. е. в погибель вместо спасения, и, таким образом, чтобы не найти нам готовой погибели.
Чтобы быть руководителем и старцем, нужно возлюбить насмешки, бесчестие, скудость, сдавить тело свое бедностью, иметъ глубочайшее смирение».
Слава Богу за всё!
