Наталия Ягужинская уроженка Санкт-Петербурга родилась в 1989 году. Ее отец, плотник из Сибири, и мать, приехавшая на учебу с Урала, познакомились на заводе ДСК и создали семью. Родители, будучи представителями поколения 60-х годов, не отличались особой религиозностью, однако были порядочными и трудолюбивыми людьми.
В 1990-е годы у матери был диагностирован инсулинозависимый сахарный диабет, что вынудило ее оставить работу. В этот период, когда дочери было три года, семья попала под влияние представителей секты.
Сектанты
Во время прогулки с малолетней дочерью, к матери на почте обратилась женщина, предложившая глянцевый журнал американского издания. Религиозная направленность журнала была замаскирована статьями о природе и научных достижениях. Также последовало предложение организовать «изучение Библии» на дому. Несмотря на первоначальное замечание отца:
«Жаль, что не православные», — он в итоге дал свое согласие.
В дом начали приходить незнакомые люди, отличавшиеся приветливостью и внешней доброжелательностью. Особое впечатление на семью произвели так называемые «миссионеры» — семейные пары, преимущественно из Польши, прибывшие в Россию после падения железного занавеса. Их благополучный вид, хорошая одежда и наличие личных автомобилей они объясняли не уровнем жизни в своей стране, а «благословением Иеговы».*
Вскоре «изучение» было организовано и для Наталии с использованием иллюстрированной книги. К четырем годам она научилась читать Библию и свободно декламировала наизусть многие отрывки, в частности главу о любви из Первого послания к Коринфянам.
В тот же период из жизни семьи были исключены традиционные праздники: дни рождения, Новый год, 8 Марта и 23 Февраля, несмотря на то что отец был участником строительства БАМа.
Будучи ребенком, она не осознавала этой перемены, однако данный уклад лишил ее таких моментов в детстве, как ожидание новогодних чудес и вера в сказочных персонажей.
С пяти лет ходила по домам
С пятилетнего возраста Наталия вместе с родителями и другими членами общины участвовала в проповеднической деятельности, которая заключалась в обходе квартир с религиозными трактатами в любое время года.
В восемь лет она прошла обряд крещения, получив статус «сестры». Девочка не посещала привычную общеобразовательную школу и кружки, ее общение со сверстниками было ограничено с целью «быть не от мира сего». Обучение было исключительно на дому. По настоянию миссионеров, назвавших телевизор «глазом Сатаны», отец от него избавился. Все свободное время посвящалось распространению религиозной литературы.
Чуть не погубили маму
Когда Наталии исполнилось четырнадцать лет, состояние здоровья ее матери резко ухудшилось. Они провели три месяца в реанимационном отделении. Однако, поскольку религиозные убеждения общины запрещали переливание крови, что привело к потере времени и значительных финансовых средств, которые могли быть направлены на реабилитационные мероприятия. Вследствие этого мать получила инвалидность, оказалась прикованной к инвалидному креслу и полностью лишилась зрения.
После ее выписки семья столкнулась с фактической изоляцией.
Наталья вспоминает:
– Несмотря на то, что община продолжала осуществлять надзор, реальная поддержка отсутствовала. Отец был вынужден многократно увеличить рабочую нагрузку.
Чтобы получить среднее образования, мне пришлось идти в вечернюю школу, но и оно было прервано на один год в связи с необходимостью осуществления постоянного ухода за матерью. Впоследствии учебный процесс совмещался с ведением домашнего хозяйства и уходом за ней, а ещё выполнением религиозных обязанностей, которые включали не менее 15 часов миссионерской деятельности в месяц и трехкратное посещение двухчасовых собраний в неделю.
Личная жизнь
Процесс выхода из-под влияния общины занял десять лет. Данная религиозная организация осуществляла контроль над всеми аспектами жизни последователей, уделяя особое внимание их личной жизни. Выбор супруга фактически диктовался представителями общины.
В возрасте 22 лет я вступила в брак с кандидатом, рекомендованным старейшинами. Спустя три года были обнаружены факты его супружеской неверности, причём нетрадиционного характера, подтвержденные перепиской и фотографиями. Несмотря на наличие доказательств, моим заявлениям не придавали значения. Согласно доктрине организации, единственным основанием для расторжения брака является доказанный факт прелюбодеяния, однако супруг отрицал обвинения, а у меня отсутствовали материальные доказательства для подтверждения его неверности.
Впоследствии удалось оформить развод и вступить в новый брак с мужчиной, который был старше на 11 лет и имел дочь. Этот союз также был заключен по рекомендации старейшин, однако супруг проявил себя как человек, склонный к алкоголизму, насилию и изменам.
Спустя два месяца после заключения брака с его стороны были предприняты действия, угрожавшие моей жизни, однако от старейшин вновь не последовало никакой защиты. Данные обстоятельства привели ко второму разводу.
Таким образом, к двадцати пяти годам я имела опыт двух расторгнутых браков и переживала глубокий кризис веры.
В период второго замужества состоялась встреча с давней знакомой по религиозным собраниям. Ольга Свириденко, ранее дававшая интервью о выходе из данной организации, проводила параллельное со мной исследование догматических положений организации. В результате мы обе пришли к заключению, что эта структура является тоталитарной, антихристианской сектой. Решение о выходе было принято незамедлительно, поскольку накопленный объем информации и личных переживаний не оставлял сомнений в правильности данного шага.
Я выбираю Православие
Выбор в пользу Православия был обусловлен тем, что в данной традиции не предлагаются готовые ответы на все вопросы, однако создаются условия для самостоятельного поиска информации, изучения литературы и формирования собственного мнения. Приход в храм с личными, уже сложившимися взглядами не встречает препятствий или осуждения. В отличие от многих сектантских течений, Православная церковь принимает тот факт, что ее прихожанами зачастую становятся люди ищущие, с пытливым умом и стремлением к познанию.
В церкви не происходит посягательств на мою личную свободу, я ни разу не сталкивалась с проявлениями грубости, а все установления носят не директивный, а деликатно-рекомендательный характер. Отсутствует требование присутствовать на богослужении с самого начала; можно посетить храм в любое время для молитвы и обретения душевного спокойствия. Допускается посещение храма как в торжественном наряде, так и в повседневной одежде после работы, в состоянии усталости или смятения, и в любом случае можно рассчитывать на тактичное и понимающее отношение.
Особую духовную поддержку я получаю от иконы «Всецарица», молитва перед которой, по моим ощущениям, находит скорый и благодатный отклик.
А с момента приобретения образа святой Наталии Никомидийской я отмечаю положительные изменения в своей жизни. Первоначально у меня возникали опасения, связанные с мученическим подвигом святой, однако впоследствии пришло понимание, что миссия святых заключается в помощи верующим избежать подобных страданий, поскольку они с любовью предстательствуют за нас перед Престолом Божиим.
В настоящее время я живу свободно. Я работаю гувернанткой, занимаюсь верховой ездой, проживаю в частном доме и получила высшее медицинское образование по специальности детского хирурга, что было бы невозможно в прежней общине, где получение высшего образования не поощряется.
Мой круг общения также изменился: теперь он состоит из простых и мудрых женщин, с которыми меня связывают подлинные дружеские отношения.
Читателям, испытывающим опасения относительно выхода из сект, чья деятельность прикрывается Священным Писанием, стоит обратить внимание, что данная секта, к примеру, уже запрещена на территории России. Поэтому стоит задуматься, дабы находясь и в иных сектах, не оказаться в сомнительной организации. Есть церковь православная, не нужно искать, где по легче или по проще… Не нужно создавать новых религий.
Епископ Зеленоградский говорит:
Наша Церковь именуется апостольской, как мы исповедуем это в Символе веры. Это означает, что наша Церковь неповрежденно хранит веру христианскую, неизменно является Телом Христовым на протяжении всего ее земного существования, начиная с апостольских времен. Какой Церковь нам была передана, такой мы, православные люди, ее и сохранили.
Это означает, что независимо от того, как менялась жизнь внешне: были ли гонения, или Церковь, наоборот, не только признавалась государством, но и поддерживалась, являясь торжествующей здесь, на земле; менялся ли государственный строй, каким бы он ни был на протяжении веков; менялись ли властители и условия существования, такие как технический прогресс, – невзирая на все это, Церковь оставалась неизменной. Менялись внешние обстоятельства ее жизни, например, архитектура храмов, иконопись, форма песнопений. Тем не менее, сама Церковь в сущности своей не могла измениться, потому что Христос всегда тот же – и вчера, и сегодня, и завтра.
Слава Богу за всё!
