Этого святого знают не многие. Ему подражал сам Святитель Иоанн Шанхайский, а пророчества юродивого сбывались с невероятной точностью.
Иоанн Босой
Иоанн Босой, известный юродивый, в миру носивший имя Иван Иванович Расторгуев, родился 29 августа 1800 года (по старому стилю) в городе Зарайске Рязанской губернии в семье мещанина. В молодости он вел обычную жизнь, был женат и имел дочь. Однако позже он оставил семью и начал странствовать по монастырям и скитам.
Свою подвижническую жизнь Иоанн начал после 1840 года, вырыв пещеру на усадьбе одного прихожанина Десятинной церкви в Киеве и затворившись в ней на некоторое время.
Подвиг
Его духовник, который наблюдал за его подвигами, рассказывал:
«В самый сильный мороз однажды он пришел босым, без шапки и лишь в халате на всенощную в Десятинную церковь накануне праздника святителя Николая. С благоговением простоял всю службу на коленях. После этого капитан Протасов, живший в Лыбедской части Киева, предоставил Иоанну Босому нижний этаж своего дома для продолжения его подвижнической жизни.
В новом помещении Иоанн принимал странников и бедных, предоставляя им приют. Позже он арендовал оба этажа жилых помещений при Киево-Андреевской церкви, где организовал шесть отделов: первый для мужчин-калек, второй для женщин-калек, третий служил трапезной, четвёртый включал кухню и хлебную, пятый хранил съестные припасы, а шестой был отведён под келии Иоанна и его ученика Дамиана.
Келия Иоанна Босого была скромной. В углу лежал двухпудовый камень, на который он клал земные поклоны во время ночных молитв, из-за чего на его лбу образовался нарост размером с куриное яйцо. Иоанн носил вериги весом около пуда, заклёпанные на нём навсегда, а другие, полуторапудовые, висели у него на стене в келии».
Газета «Киевлянин» в 1873 году отмечала:
«Собранную милостыню он хранил только до субботы, чтобы устроить обед для странников и нищих, либо сразу раздавал её нуждающимся. Подвижник редко говорил, но если кто-либо обращался к нему за наставлением, он наставлял на путь покаяния и благочестивой жизни. Зачастую, едва увидев человека, он называл его имя, хотя видел его впервые, знал причину визита и давал наставления и советы. Иоанн Босой также помогал людям в при болезнях, предсказывал их будущее и оказывал духовную поддержку».
Слава о благотворительной деятельности Иоанна Босого распространилась по всей России, благодаря чему он стал получать пожертвования со всех уголков страны. Эти средства позволяли ему содержать богоугодное заведение, в котором странники получали одежду и обувь, денежную помощь для возвращения домой, а больные — лекарскую помощь и доступ к больнице.
У дома, расположенного рядом с Андреевской церковью, ежедневно собирались толпы нуждающихся: странников, нищих, больных и тех, кто искал духовных наставлений. Перед богадельней можно было увидеть кареты представителей киевской знати.
Иван Босой управлял этим заведением с конца 1848 года до своей кончины в 1849 году.
После его смерти заботу о странниках взял на себя его ученик, Дамиан Фёдорович Виноградский, известный как подвижник и строитель скита Феофании, будущий игумен Вонифатий.
Антон Коваль, сотрудник музея истории Десятинной церкви, в своем исследовании приводит многочисленные примеры благотворительной помощи, которую, как утверждают, оказывал Иоанн Босой по своим молитвам.
Всё знал
Пономарь Киево-Андреевской церкви делился воспоминаниями:
«Когда я служил псаломщиком в Голосеевской пустыни, меня направили в Киев купить необходимые предметы для богослужения. Подъезжая к подъёму Андреевской дороги, я заметил человека без шапки, в халате и босого. На моих глазах он упал на ледяную дорогу, вследствие чего на его лбу образовалась рана, из которой потоком заструилась кровь. Я тут же спрыгнул с саней, снял утиральник, который был под верхней одеждой, и остановил кровотечение, обвязав его голову. После того как человек пришел в себя, он обратился ко мне со словами:
“Спасибо тебе за помощь, Иулианушка! Будешь служить в Киево-Андреевской церкви, и будет тебе хорошо”.
Я был поражен: как он, видя меня впервые, назвал меня по имени? Вернувшись в пустынь, я рассказал о случившемся своим товарищам, и они единодушно предположили, что это был не кто иной, как юродивый Иван Босой. Вскоре слова Ивана Босого исполнились в моей жизни.
Прожив некоторое время в Голосеевской пустыне, я вступил в брак и был назначен пономарём в Киево-Андреевскую церковь, где служу уже несколько лет. Бывали случаи, когда двое или трое моих детей заболевали лихорадкой. Не прибегая к медицинским средствам, я направлялся к могиле Ивана Босого, откуда приносил домой немного земли. Жена, сделав из этой земли узелки, отдавалах их не нуждающимся. Затем мы молились:
“Господи Иисусе Христе, молитвами труженика Твоего Ивана Босого освободи детей наших от болезни”.
На следующий день дети выздоравливали.
На могилке
В «Киевских епархиальных ведомостях» была опубликована статья И. Максимовича, посвящённая Ивану Босому:
«Чтобы лучше понять, кто такой Иван Босый, посетите Щекавицкое кладбище в один из праздничных, воскресных или поминальных дней. Между могильными земляными насыпями вы заметите одну, отличающуюся от других. На ней, кажется, никто не ухаживает, но почему же вокруг неё так утоптано? Что за узелки лежат на этой насыпи?
Ваше внимание привлечёт могильный крест. В месте соединения его перекладин сделано углубление из жести, где горит лампада. На обратной стороне креста расположена икона Усекновения главы Иоанна Предтечи.
Вот идёт пожилая женщина. Она подходит к могиле, перекрещивается несколько раз, набожно целует крест и икону. За ней подходят другие женщины, преимущественно мещанки в возрасте от 30 до 60 лет. Некоторые из них просто крестятся, а другие преклоняют колени и целуют могильную насыпь.
– Кто был Иван Босый? – спрашиваете вы у этих женщин.
– Это был киевский юродивый и прозорливый странник, – отвечают они. – Он был угодником Божьим, помогал в избавлении от болезней и предсказывал будущее. Приходящим к нему он давал на благословение маленькие кипарисные крестики или другие вещи, в зависимости от их будущей жизни. Однако иногда он ничего не давал, если чувствовал, что пришедший был человеком злым и лукавым, стремившимся не к наставлению, а к искушению подвижника».
Изучая душу человека, он мог распознать людей, близких по духу, и вместо наставлений или символических даров, иногда прибегал к строгим мерам, выгоняя их из своей кельи с помощью полена или палки.
– Что это за узелки здесь? – продолжаете вы допытываться у набожных женщин.
– У нас тут Иван Босый, – отвечают вам, – молится о тех, кто страдает от недугов. А узелки-то… Так их можно просто на шее носить. Если приехать сюда весной, когда богомольцы издалека собираются в Киеве, тогда вы бы увидели, сколько людей приходит сюда и сколько земли разбирается, так что сторожу приходится несколько раз за лето восстанавливать могилу.
Монеточка
Редактор журнала «Домашняя беседа» Аксоченский оставил воспоминания о встрече с Иваном Босым:
«Впервые я увидел его зимой, в начале 1843 года, когда был ещё студентом. Точно не помню, какой это был день, но отправился я тогда в Лавру к обедне. Мороз был лютый, и я шёл, закутавшись в шинель. Вдруг замечаю: на подъёме Александровской горы, которая тогда ещё сохраняла свой первозданный вид и чем-то напоминала Кавказ, бежит человек крепкого телосложения, на вид около сорока лет. Он был без головного убора, в лёгком халате, доходившем до пят, а на ногах не было ни сапог, ни чулков. Этот человек толкал перед собой деревянный шар, размером с небольшой арбуз. Я, поражённый необычной сценой, остановился.
– Чего ты стал? Иди вперёд! Видишь, твой шар катится назад, несмотря на все твои усилия. Но ты всё равно продолжай его толкать! – обратился он ко мне.
Недоволен его фамильярным тоном, я плотнее закутался в шинель и поспешил прочь.
– Не торопись, раб Божий! Шар-то возьми с собой, ведь тебе велено гонять его. Куда ты направляешься?
– В Лавру, – ответил я.
– Вот и прекрасно! Ты в Лавру, и я туда же. Давай вместе толкать шар.
С этими словами он возобновил свои усилия, подталкивая деревянный шар вперёд.
Поднимаясь с Крещатика, я заметил, что подъём стал более крутым, и вскоре обогнал своего спутника. Вернувшись в академию, я поделился с товарищами впечатлениями от неожиданной встречи и узнал от них, что мой спутник оказался известным всему Киеву юродивым Иваном Босым.
Спустя пару недель я оказался в Михайловском монастыре. Внимание привлек Босой, который с комично важным видом раздавал нищим деньги, хлеб, а некоторым показывал кукиш. Завидев меня, он подошёл и, протягивая монету, произнёс:
– Вот тебе, раб Божий! Возьми, дружок, тебе деньги пригодятся.
– На табак, что ли? – с насмешкой ответил я, хотя до сих пор не могу простить себе эту глупую студенческую выходку.
Иван Босой сплюнул и сказал:
– И без табака будет у тебя горько во рту.
Затем он передал монету подошедшей женщине, добавив:
– Возьми, старица, и помолись за него, дурака!
Оскорблённый его словами, я чуть было не выругал своего благодетеля, но он, смеясь, крикнул мне вслед:
“Пожалеешь, брат, о моей копеечке!”
Сегодня я прошу прощения у этого подвижника Христова: отринутая мной монета принесла мне множество горестей в моей жизни, такой короткой и полной страданий.
Позже, летом, я снова встретил Ивана Босого на Плоском. Это было время моих самых ярких юношеских мечтаний и надежд. Я наслаждался вниманием одной уважаемой девушки, которая впоследствии стала моей женой. Счастливый и беззаботный, я шёл по улице, и вдруг на повороте к Щекавице появился Босой, неся длинную палку с букетом полевых цветов, смешанных с крапивой и бурьяном.
– Здравствуй, приятель, – сказал он. – А я был у… (тут он назвал имя девушки, о которой я думал).
– Как ты её знаешь? – спросил я с неподдельным удивлением.
– Вона! Кого я не знаю! Бедненькая! Всё у неё повянет, повянет. (Через два года моя жена скончалась от тяжёлой чахотки.) На-ка вот тебе цветочек!
– Зачем он мне?
– Я знаю, что не нужен, но возьмёшь, возьмёшь! За третьим сам придёшь.
– Сумасшедший! – бросил я с досадой, отходя от него. Моё радостное настроение угасло, я пошёл дальше тихо и задумчиво, а за мной звучал его раздражающий смех.
В 1852 году, находясь в Киеве, я узнал от знакомых, что Иван Босой скончался.
В комнате, где собирались посетители, стремившиеся выразить уважение усопшему, царила постоянная духота из-за их многочисленного присутствия. Однако, несмотря на это, от тела не исходило ни малейшего неприятного запаха. За его гробом следовала огромная толпа, состоящая из тысяч людей, среди которых раздавался плач тех, кто утратил в нём свою опору и поддержку.»
Босенький
Позже Аскоченский начал собирать информацию о жизни Иоанна Босого и получил письмо, содержащее следующие строки:
«Мне сообщили, что могила Ивана Босого расположена на Щекавице, и я, найдя свободное время, отправился туда. После длительного осмотра множества памятников, я не смог обнаружить то, что искал. Вдруг, в стороне, я заметил старушку, сидящую на зеленеющей могиле.
– Бабушка, – обратился я к ней, – ты не знаешь, где находится могила Ивана Босого?
– Босенький-то! Как же не знать, милый мой! Пойдём, покажу. Я ведь и сама хорошо его знала. Он нас, бедняков, кормил, Царствие ему Небесное! – ответила она, перекрестившись с благоговением.
– Кормил?
– Да, бывало, соберёт нас, нищих, и так любил он нас, сердечный! Царствие ему Небесное! Хлеба отрежет кусочек, борща ложек несколько нальёт и скажет:
“Ешьте во славу Божию, дорогие мои гостеньки! Чем богат, тем и рад”.
Вот только денег не любил давать. Если кто просил копеечку, он показывал кукиш и говорил:
“На что тебе деньги нужны? Проси у Бога так: хлеб наш насущный даждь нам днесь. Здесь о деньгах ничего не сказано, вот и не проси их”.
А скончался он, душевный, как истинный праведник! Сам митрополит был при его кончине.
“Где тебя похоронить, Босой? – спросил он его. – В Лавре, может быть?”
А тот ответил:
“Нет, не надо. Похорони меня на Щекавице, там, где моя братия, поближе к бедным”.
Вот здесь он и покоится, наш родной.
Старушка указала мне могилу, которая была заметно потревожена – земля выглядела взрытой.
– Видишь, батюшка, могила-то вся разрыта. Уберут её, обложат, украсят травами и цветами, а на следующий день всё вновь разрыто. Это, мой родной, потому что к Босенькому приходит много народа: берут землицу с могилы и, молясь, получают избавление от Господа благодаря его заступничеству.
Я тоже взял немного земли с этой могилы, моля праведника о его молитвах и ходатайстве перед Богом, которому он ныне предстоит среди святых».
Кончина
По словам духовника Иоанна Босого, протоиерея Десятинной церкви Петра Гороновского, подвижник скончался праведной смертью:
«Иван Босой заболел, и меня призвали его духовно наставить. Я его исповедал, совершил елеосвящение и приобщил к Христовым Тайнам. До его кончины стояли сильные морозы с метелью, но после его смерти наступила оттепель, установилась ясная и приятная погода. На его похороны собралось огромное количество людей разных сословий, численность которых исчислялась тысячами. Ивана Босого погребли на Щекавице, оставив на нём его вериги, которые невозможно было снять. В изголовье могилы положили камень, на котором он совершал поклоны.
Спустя некоторое время ко мне приходила его жена вместе с дочерью. Они не скорбели о его уходе, так как понимали, что он возлюбил Господа Бога превыше всего. Иван Босой был не юродивым, а истинным подвижником Христовым, который в полной мере исполнил заповедь любви: возлюбил Бога паче всего, а ближних — как самого себя. Если Господу будет угодно прославить Своего праведника, то Он сделает это явным образом».
Память
Память о подвижнике сохранялась в Киеве на протяжении всего XIX века, вплоть до начала гонений на христианскую веру. В годы советской власти массовое почитание Иоанна Босого прекратилось. В 1935 году в рамках генерального плана застройки Киева было принято решение преобразовать многие холмы города, включая Щекавицу. Церковь Всех Святых и значительная часть кладбища были снесены, а честные останки Иоанна Босого перенесены на старообрядческий участок Щекавицкого кладбища.
Имя Иоанн Босой также ассоциируется со святителем Иоанном Шанхайским и Сан-Францисским (Максимовичем), который, несмотря на погодные условия, часто ходил босым, отдавая свою обувь нуждающимся. Когда полиция обязала его носить обувь, он начал держать туфли в руках, оставаясь босым. Святитель непрестанно помогал бедным, раздавая хлеб, деньги и заботясь о беспризорных детях, для которых он основал приют.
Сходство добродетелей, которыми отличались оба подвижника — Иоанн Босой (Расторгуев) и Иоанн Шанхайский (Максимович), — очевидно, что позволяет предположить, что святитель Иоанн Шанхайский подражал подвигу Иоанна Босого.
В 2009 году Синод Украинской Православной Церкви постановил открыть на месте фундамента Десятинной церкви монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы. После канонизации преподобного Вонифатия стало известно, что его духовным наставником был Иоанн Босой, прихожанин Десятинной церкви.
Явление
Иоанн Босой явился во сне архимандриту Гедеону (Харону), наместнику Десятинного монастыря. По словам архимандрита, святой стоял у панихидного стола, окружённый многочисленным народом, и откликнулся на его слова:
«Здесь у нас Иоанн Босой!»
ответом:
«Да, да, батюшка, я тут! Я всегда здесь!»
После этого братия монастыря отправилась на Щекавицкое кладбище, где была проведена панихида на могиле праведника. В монастыре была создана комиссия для подготовки канонизации Ивана Ивановича Расторгуева. По сей день братия и прихожане обители обращаются за благодатной помощью к Христу ради юродивого Иоанна Босого.
К сожалению, в наши дни Десятинную церковь снесли полностью. Это произошло буквально недавно.
Десятинная церковь, или храм Успения Пресвятой Богородицы – первый каменный православный храм на Руси, воздвигнутый святым князем Владимиром в 989-996 годах. В XIII веке храм был разрушен ханом Батыем, однако сохранился фундамент церкви. На его месте был расположен Владимиро-Ольгинский храм-часовня Десятинного мужского монастыря Украинской Православной Церкви.
В ночь на 17 мая 2024 года в Киеве снесли Владимиро-Ольгинский храм-часовню Десятинного мужского монастыря.
Мы молимся вместе о даровании мира. Да укрепит всех Господь!
Слава Богу за все!
